Никаких обязательств - Страница 12

Саймон сглотнул и сказал как можно небрежнее:

— Ну что ж, надо надеяться, что скоро у нее появятся свои дети и она сможет вволю с ними возиться.

Конни хихикнула.

— Прежде чем заводить детей, неплохо бы ей сначала мужа себе найти.

У Саймона едва не остановилось сердце.

— Ну, — протянул он с деланным равнодушием, — она довольно хорошенькая, так что за этим, надо полагать, дело не станет.

— Очень уж она разборчива, наша Дженифер, — фыркнула Конни. — От женихов нос воротит. Что ж, по товару и купец. Говорят, она уезжать надумала. Может, оно и к лучшему — для нее, конечно, не для нас. — Она снова широко улыбнулась Саймону. — Простите, но я тут не договорила… — И повернулась к подругам.

— Ивонна, — обратился Саймон к официантке, что все еще стояла возле его столика. — Я вспомнил, что забыл отправить письмо. Говорят, письма развозит местный почтальон, Питер О'Конноли. Может быть, мне имеет смысл перехватить его где-нибудь по дороге?

Та покачала головой.

— Не думаю. Лучше оставьте в отеле, быстрее выйдет. Да и надежнее. К этому часу Питер обычно уже, развезя утреннюю почту, потягивает пивко где-нибудь на солнышке. Он неплохой старикан, только вот выпить любит.

— Ну ладно. Спасибо. Простите за беспокойство.

— Ну что вы, — кокетливо улыбнулась Ивонна, — какое уж тут беспокойство.

Тут в кафе вошла еще женщина, и официантка была вынуждена покинуть свой пост возле стула Саймона. Актер остался в одиночестве обдумывать свое открытие, столь же ошеломляющее, сколь и неожиданное.

Дженифер солгала! Но почему, зачем? Ради самозащиты? Потому что испугалась его, ошибочно зачислив в одну категорию с любителем легких побед Джимом Кортни? Или потому, что он правильно истолковал ее поведение: она хочет его столь же страстно, как и он ее?..

Увы, едва ли последняя версия справедлива. Молодая женщина с первой же секунды знакомства — если, конечно, отношения официантки с клиентом можно назвать знакомством — делала все, чтобы отпугнуть его.

Кофе внезапно потерял всякий вкус. Но Саймон не хотел обижать Ивонну. Рассеянно прихлебывая обжигающий напиток, он продолжал обдумывать услышанное.

Итак, Дженифер не только не замужем, но и собирается уезжать из деревни. Куда?

А что, если пригласить ее в Дублин?

Ага! Так она и согласится! Рассмеется ему в лицо — и вся недолга! А если вдруг и согласится — оно ему надо? Эта женщина способна в два счета перевернуть вверх дном его размеренную, упорядоченную жизнь, внести в нее хаос и смуту.

Нет уж, увольте.

Саймон допил кофе, расплатился и покинул кафе, унося с собой прощальную многообещающую улыбку Ивонны. Но душевной ясности и определенности он так и не обрел. Самое плохое на свете — не знать, чего хочешь. А именно этого Саймон и не знал.

Недаром говорят, что дурная голова ногам покоя не дает. Ну, съездил он в деревню, ну, разузнал все. И что дальше?

Нет, надо брать пример с Дженифер — вот кто твердо знает, что ей нужно. Почуяла опасность, неважно, какую именно, и прибегла к единственно верной и действенной тактике: стала избегать этой опасности. Так же должен поступить и он. Не станет же разумный тридцатипятилетний человек, преуспевший в жизни и в бизнесе, ставить под угрозу свое будущее!

Вывод прост: вне зависимости от ее семейного положения надо держаться от этой женщины подальше.

5

На сей раз благоразумия и выдержки хватило Саймону почти на целые сутки. Тем более что и судьба, похоже, была на его стороне.

Вечерняя программа оказалась крайне напряженной. Саймон принимал участие в двух семинарах, а на одном из них даже делал доклад. После его засыпали вопросами, а один из слушателей, занимающий видное положение в министерстве культуры, пожелал обсудить с Саймоном перспективы открытия детской студии при театре. Поскольку разговор предстоял серьезный, Саймон заказал ужин в номер, а следовательно, был избавлен от встречи с Дженифер.

От встречи с ней за завтраком он тоже себя избавил — попросту проспал завтрак. Настолько замотался, что начисто забыл поставить будильник. А добравшись до ресторана в обед и сев за стол, он обнаружил, что обслуживает их другая официантка, невыразительная блондинка со стандартным набором расхожих женских прелестей.

Наскоро поев, Саймон снова с головой погрузился в работу. Но часам к пяти он неожиданно понял, что ничего интересного для себя в ней не находит, а потому решил бросить никчемное занятие.

Вместо этого он решил прогуляться. Однако прогулка оказалась недолгой. Поглощенный мрачными мыслями актер совершенно не обращал внимания на признаки надвигающегося ненастья. И был сурово наказан за это.

Едва Саймон успел отойти на более или менее приличное расстояние от отеля, как разразилась гроза. Небо словно обрушилось на землю всей своей свинцовой тяжестью. По ярости и буйству ливень напоминал скорее тропический шторм. Струи хлестали так, что в двух шагах ничего не было видно.

На свое счастье, в первые же минуты дождя Саймон успел заметить неподалеку амбар — ветхое деревянное строеньице, сулившее, однако, защиту от разгулявшейся стихии. Правда, пока бежал туда, молодой человек промок основательно, но внутри оказалось сухо и относительно тепло.

— Тоже дождичек пережидаете? — раздался через несколько минут неторопливый, с ленцой, голос из глубины амбара.

Вглядевшись, Саймон обнаружил соседа по вынужденному заточению — добродушного краснощекого старика в плотной брезентовой куртке. Ясные карие глаза смотрели зорко и чуть насмешливо. Развалившись на соломе, он благодушно прихлебывал пиво из бутылки. В лежащей рядом с ним матерчатой сумке угадывались очертания еще пары бутылок.